Жизнь и Смерть. Памяти всех

Часть 3: Времена не выбирают

Журнальная версия этой статьи была опубликована в октябрьском 2012 номере журнала "Электроника Инфо. Радиолюбитель КВ & УКВ".

автор: Роман, 3W3RR 

Церковь Санта-Мария-Новелла (Флоренция)

Так незаметно многих уничтожают годы,
Так приходит к концу все сущее в мире; 
Увы, увы, невозвратимо минувшее время, 
Увы, торопится смерть неслышным шагом.
    – Надпись под часами в церкви Santa Maria Novella¹

– Самое худшее, что может случиться – ты умрешь.
– Только-то? 
    – Орсон Скотт Кард, "Тысяча смертей"²


Слушай, а ну-ка честно спроси себя: кто по тебе заплачет, когда тебя не станет? Кому без тебя будет плохо?

Загляни к себе в душу. 

Кто по тебе заплачет? И о ком заплачешь ты сам?

Когда посмотришь в себя внимательно и беспристрастно, когда дашь тихому шепоту своей души прорваться наружу "сквозь битый камень суеты"³, сквозь тяжелую броню эго, и сквозь глушилки такого всего из себя рационального разума, ведущего тебя изо дня в день по жизни, как колесо хомяка, от одного якобы важного дела к другому, возможно тогда увидишь, что на самом деле ты сейчас намного более одинок, чем кажется.

   Все силы собери и призови,
   увидя сквозь цветную оболочку,

   насколько ты и в дружбе, и в любви

   живешь и умираешь в одиночку.⁴

Суд Осириса. Папирус Ани. Древний Египет - XIII в. до н.э.
Суд Осириса – это церемония взвешивания души человека после окончания его земного существования. На этом суде подводился итог прожитой жизни и определялась дальнейшая судьба души. В подземном мире на весах, установленных в Чертоге Маат, взвешивалось сердце умершего. Сердце клали на левую чашу весов, перо богини справедливости Маат – на правую. Чтобы душа человека смогла вновь соединиться со светом и истиной и продолжить своё путешествие в вечности, сердце должно было оказаться легче пера Маат. Душа прошедшего испытание отправлялась в рай, сердца же остальных поедало чудовище Амат (лев с головой крокодила). 
Фото: ХНУМ.

Перебери неспешно и вдумчиво своих родных и друзей, взвесь их, как взвешивает сердца умерших Осирис, кладя на другую чашу весов одинокое перышко: чиста ли их любовь, чиста ли их дружба, чист ли их интерес к тебе, как к тебе самому, к неповторимой душе твоей, нет ли там серьезного количества примеси других интересов? Не имеет ли место "распад человеческих связей до пользы взаимных контактов"⁵?

А после этой ревизии ответь сам себе: богат ли ты теми, кто действительно любит тебя, кому ты действительно дорог, кто по тебе заплачет, когда тебя не станет? 

После чего можно встать перед зеркалом (только открой глаза и душу – ведь даже самое расчудесное зеркало не покажет тебе ничего, если стоять перед ним с закрытыми глазами) и взвесить свое собственное сердце – кого ты действительно любишь, на самом деле, чья смерть лишит тебя частицы твоей души.

Ленинград, 70-е годы. Георгий Джунковский, UA1AB с командой "Тигриса" LI2B. Эта фотография была подарена Ивану Ивакину, UN1CC, Георгием, UA1AB. Из семейного архива Александра, R1NA.

Каждый из нас хранит в себе отголоски и частицы всех тех, с кем сталкивала его судьба, и даже мимолетные встречи оседают не только в памяти, но и в нашем сердце, и становятся частью нас самих. Чем больше она, эта часть, тем больнее тебе, когда кто-то уходит. А когда уходит человек, который заполнял все твое сердце, оно может и не выдержать. И даже если выдержит сердце, то с этой ноющей болью в нем ты будешь жить до конца оставшихся тебе дней. 

Прошлой весной Игорь Губерман, гариками которого пересыпаны эти заметки, подписал одну из своих книг Якову Семеновичу Лаповку, UA1FA: "Яше – на фарт!" 

"Как жаль, что Жора до этого не дожил…" – прошептал Яков, держа в руках подписанную книгу. 

Георгий Джунковский, UA1AB (silent key 04.05.1977). Фото из архива Владимира, DJ9BK (UA1CK).

Уже тридцать пять лет как нет на этой стороне земли Георгия Николаевича Джунковского, UA1AB, но боль о потерянном друге живет в сердце Якова все эти годы, и покуда он, хотя бы в одиночку, держит друга в своей памяти – Георгий жив. 

UA1AB, будучи старше и мудрее, ощущал и понимал преходящесть жизни и неминуемость Смерти. За день до того, как она пришла за ним самим, Георгий наставлял тогда еще молодого Яшу, чтоб тот не терял времени, и вообще: "Учти, мудак, на том свете никто не даст!"

Мир, который ты в себе носишь, уйдет вместе с тобой. С тобой уйдут и люди, память о которых живет в твоем сердце. Но Лев Толстой замечательно сказал, что смерти нет, а есть любовь и память сердца. Вот как память о Георгии Джунковском, UA1AB, и о его хорошем знакомом Луиджи Заваттэро, I1LLZ.

Ленинград 1975. Владимир Каплун, UA1CK (сейчас DJ9BK); Алексей Старков, UA1BX; Луиджи Заваттеро, I1LLZ (ex KA1LZ, впоследствии I0LLZ); Георгий Джунковский, UA1AB. Фото из архива Владимира DJ9BK (UA1CK).

Луиджи, I0LLZ (ex KA1LZ, I1LLZ) уже нет с нами, а в былые времена он был известен под именем "international Luigi". Человеком он был необычайно открытым и располагающим. К Советскому Союзу и к нам, в нем живущим, у него был неподдельный интерес. Кроме тех, кто на фото, были знакомы с Луиджи и братья Ламбриановы: Владимир, UA6JD, и Игорь, UA6JW, да много кто еще. 

Из архива ARI

А недавно обнаружилось, что молодой ленинградский SWL Эдуард Крицкий, UA1-169-753 (в будущем – NT2X, тогда и позже – ученик и близкий друг Якова Лаповка, UA1FA), живший какое-то время на перекладных в Риме в процессе иммиграции с Союза в Штаты, в августе 1979-го года (полистав перед отъездом свои SWL логи, так как с собой бы таможня конечно не пропустила), из всех римских позывных выбрал I0LLZ, нашел адрес в Callbook, и, оказавшись в Риме, смело направился на via E. Duse 12. 

Первая попытка была неудачной: на звонок в дверь виллы никто не открыл – было время сиесты. Но советские SWL-ы (а особенно иммигранты в транзите) – упорны в достижении целей, и Эдуард вернулся через час. 

На этот раз удачно: Луиджи и его жена (моложе его самого, яркая дама) радушно приняли нежданного гостя, расспрашивали об иммиграции, о Союзе, о Ленинграде и ленинградцах, ну а Эдуард дивился шикарной по тем временам станции: был тогда у Луиджи Kenwood-trio. 

Luigi Zavattero, I0LLZ; Giampaolo Nucciotti, I8KDB; Alfonso Porretta, I0AMU; Francesco Cherubini, I0ZV. Фото из архива ARI.

I0LLZ был уже на пенсии, последние годы жизни жил в Риме, а в молодости порядком побороздил моря. В 1940-1950-х годах работал на Филиппинах в морфлоте, будучи в эфире с Манилы как KA1LZ. Как рассказывал Луиджи Эдуарду впоследствии по эфиру, в конце 70-х годов он имел самое непосредственное отношение к открытию BY1PK в Пекине, когда, как многие помнят, Китай был почти не представлен в эфире.

Из архива Марио, KB4SAD.

Мы были молоды, и души многих из нас молоды и сейчас, а молодость редко думает о смерти, молодость обычно не мудра, ей кажется, что она вечна… Мудрость приходит с опытом и возрастом, именно в таком порядке. К некоторым – со старостью, к большинству же – никогда, тут тот случай, когда поливай – не поливай, а в Тамбове бамбук не растет.

Луиджи Заваттеро, I0LLZ. Из архива Владимира, UA6JD.

Понимание смерти приходит к нам, когда умирают действительно близкие друзья, когда умирают те, кого мы действительно любим, и когда умирают родители. 

Пока живы наши родители, мы защищены ими от Смерти. После – мы остаемся со Смертью один на один. И по-настоящему взрослеем только тогда, когда хороним своих матерей. Только тогда тебя пронзает: вот ты и один на этом свете, и держаться отныне можно только за самого себя, как тому барону Мюнхгаузену. 

И постепенно, как-то поэтапно, доходит до тебя осознание этого нового состояния: один, один, один. Ведь, увы, очень немногим из нас повезло встретить настоящую любовь или настоящую дружбу. 

"В юности предохранительной подушкой впереди лежала неизведанная земля "ты еще молодой", в детстве жизнь казалась… дремучим лесом, но вот теперь лес стал пожиже… ты поднялся на следующую гору и вдруг увидел впереди черное море: нет, вон там, впереди, есть еще горы, поменьше, но моря, к которому ты идешь, они не закроют больше никогда."⁶

   Мы кишим, слепые тетери,

   в тесноте, суетой загаженной,
   огорчаясь любой потерей,
   кроме дней, сгорающих заживо.⁷

Как заметил недавно Сергей, YL2MU, рассуждая о пробежавших годах: "Время действительно бежит, а, точнее, летит. И чем дальше, тем быстрее… В этом году будет 67. Иногда мне даже не верится, что это происходит со мной." Эдвард Радзинский писал: "Вначале ты слишком молод, потом слишком стар, а между первым и вторым - ерунда, мгновенный промельк. Пора уходит, а ты не жил!"

   Я встретил путника; он шел из стран далеких
   И мне сказал: вдали, где вечность сторожит
   Пустыни тишину, среди песков глубоких
   Обломок статуи распавшейся лежит.
   Из полустертых черт сквозит надменный пламень –
   Желанье заставлять весь мир себе служить;
   Ваятель опытный вложил в бездушный камень
   Те страсти, что могли столетья пережить.
   И сохранил слова обломок изваянья:

   "Я – Озимандия, я – мощный царь царей!
   Взгляните на мои великие деянья,
   Владыки всех времен, всех стран и всех морей!"   
   Кругом нет ничего... Глубокое молчанье...
   Пустыня мертвая... И небеса над ней...⁸

Жизни, люди, времена и события взаимопереплетены таким фантастическим образом, что часто ловишь себя на мысли о том, что действительность намного невероятнее наших самых причудливых фантазий о ней.

Первая учредительная Конференция "Мемориала", Москва 1989. У микрофона – Елена Боннер. Фото Владимира Гурковича.

В 1989-м году в Москве проходила первая учредительная конференция "Мемориала", на которой, будучи делегатом от Крыма, я познакомился с Андреем Дмитриевичем Сахаровым и его женой Еленой Боннер. Вскоре, в декабре того же, 1989 года, Андрея Дмитриевича не стало.

Борис Звягин и Яков Лаповок, UA1FA, 1958 год. Фото из архива Якова, UA1FA.

А как пишет Яков, UA1FA в своей книге "50 лет в эфире", двоюродный брат его мамы Борис Звягин, предпринимавший попытку помочь тогда молодому Яше справиться с каскадом усиления по НЧ, учился в МГУ вместе с Андреем Сахаровым и был его хорошим знакомым.

Учредительная конференция "Мемориала". Выступление Юрия Афанасьева. В президиуме: Алесь Адамович, Юрий Карякин, Андрей Сахаров, Елена Жемкова, Евгений Евтушенко. Фото: Права человека.

На учредительной конференции "Мемориала", проходившей 28-30 января 1989-го года в Доме Культуры Московского Авиационного Института (МАИ), собралось несколько сотен делегатов, представлявших около 250 организаций и групп со всего Советского Союза. Было учреждено всесоюзное добровольное историко-просветительское общество "Мемориал". Самое в те годы массовое общественное движение превратилось в организацию, точнее – в союз региональных организаций. Был принят устав, избрано управление и рабочая коллегия. Андрей Дмитриевич Сахаров стал первым председателем. 

Это была победа настолько по тем временам фантастическая, что казалось, будто все это происходит не с нами, а в какой-то сказке. 

В январе 1989-го в состав общественного комитета "Мемориала" было предложено войти людям, набравшим наибольшее количество голосов по результатам всесоюзного опроса. Это был странный опрос, странные выборы. Активисты движения вышли на улицы и площади больших городов и провели блиц-опрос населения: кого из общественных деятелей, ученых, писателей хотели бы вы видеть в составе такого комитета? 

Андрей Сахаров на первом съезде народных депутатов СССР в июне 1989. Фото: NNM.

Публика на улицах с охотой участвовала в опросе, даже не переспрашивая, о чем идет речь – тогда все знали, что такое "Мемориал", и какие задачи он перед собой ставит. 

Должен упомянуть, что из числа 15-ти "победителей", набравших по результатам опроса наибольшее количество голосов – а таковыми, естественно, стали наиболее известные "властители дум" эпохи перестройки – отказался войти в состав общественного комитета лишь Александр Солженицын, который сообщил, что, находясь в изгнании, он не видит возможности полноценно участвовать в работе "Мемориала"⁹. Это только позже прояснилось, что готовился отдельный сценарий по его возвращению.

Писатель Лев Разгон. 
Фото: "Республика"

В создании "Мемориала" тогда принимал активное участие и Лев Разгон, чью изданную гораздо позже книгу "Непридуманное" прочел уже в нью-йоркской тюрьме, после его смерти в сентябре 1999-го.

Маяк на мысе Сарыч, Крым. 
Фото: Форос

Описывая свою молодость, Лев Эммануилович вспоминает о 1920-30-х годах и о случайной встрече в Крыму со стариком – смотрителем маяка Сарыч. Статный, необычный старик приносил на продажу фрукты-овощи приезжавшим из Москвы дачникам. 

Как выяснилось случайно в разговоре, он оказался Владимиром Федоровичем Джунковским, бывшим генерал-майором свиты Его Величества, командиром Корпуса жандармов – главой тайной полиции, а с 1908 по 1913 год – губернатором Москвы.

А до этого в жизни Владимира Федоровича чего только не было...

"Едва вступив в должность командира Отдельного корпуса жандармов Российской Империи, Джунковский обнаружил, что агентами секретной полиции являются часто весьма уважаемые люди, вплоть до депутатов Государственной думы. Для любого настоящего жандарма это было бы показателем высокого качества работы его подчиненных. Но не для Владимира Федоровича как жандарма-любителя. "Непорядок!" – решил он и тут же стал перестраивать деятельность охранки на основе методов Льва Толстого о любви к ближнему. 

Кроме должности командира корпуса жандармов Джунковский был еще и заместителем министра внутренних дел. Тогда этот пост забавно назывался "товарищ министра". Что мог посоветовать своим подчиненным новый начальник, служивший до этого только московским генерал-губернатором и адъютантом великого князя? Ничего! А как же тогда ум показать?

Владимир Джунковский, в полной парадной форме
жандармского генерала. Фото: блог Олеся Бузины

Естественно, обнаружив недостатки в работе – не так собираете информацию. Причем в своих мемуарах, как всякий бывший высокопоставленный честный дурак, Джунковский признается в этом с очаровательной простотой, которая, как известно, хуже воровства: "Белецкий на докладах у меня очень часто упоминал, что такие-то сведения у него имеются от "Икса", но мне и в голову не приходило, что этот "Икс" был не кто иной, как Малиновский, спрашивать же Белецкого, кто этот "Икс", я считал для себя излишним и вообще никогда не интересовался вопросами, какие у него имелись секретные сотрудники, не снисходя до этого".

Упомянутый Степан Белецкий – это директор Департамента полиции. Генеральская должность! Департамент полиции – ведомство, в которое входили все охранные отделения Российской империи. Именно они вылавливали революционеров, пытавшихся методами агитации и террора изменить государственный строй. Революционеры устраивали восстания, публиковали подрывную литературу, "мочили" губернаторов и министров. Именно они, кстати, разорвали на куски бомбой в 1905 году прежнего начальника Джунковского, великого князя Сергея, выехавшего из Кремля на саночках в баню.

Естественно, что полиция стремилась иметь агентов в среде революционного подполья. Некоторые из этих тайных сотрудников хорошо росли в революционной иерархии и пользовались доверием своих партийных товарищей, на которых "стучали" в Департамент полиции, а один из них – Роман Малиновский (человек, обличенный доверием самого Ленина!) даже стал депутатом Думы от ленинской РСДРП. Это ведь была либеральная демократическая царская Россия с легальными выборами и независимым судом!

Что плохого, если депутат Госдумы Малиновский находится в курсе всех дел подпольщиков и регулярно докладывает о них своему полицейскому начальству? Да с такого человека пылинки надо сдувать! Ценнейший агент! Но совсем другого мнения был об этой ситуации новый заместитель министра. Между ним и директором Департамента полиции Белецким, ведавшим секретными агентами, вскоре возник конфликт.

Степан Белецкий, 
пионер телефонной прослушки.
Фото: блог Олеся Бузины

Белецкий был полной противоположностью Джунковского. Единственное, что их объединяло, это украинское происхождение. Но сыну генерала Джунковскому все приносили на блюдечке, а Белецкий дослужился до своей генеральской должности в полиции из обычных черниговских мещан. Он за свой счет окончил юридический факультет Киевского университета св. Владимира, поступил в канцелярию киевского генерал-губернатора, долго тянул служебную лямку на различных должностях, медленно поднимаясь вверх, пока не приглянулся своими деловыми качествами знаменитому министру внутренних дел и одновременно премьер-министру Петру Аркадьевичу Столыпину. Так он попал в Департамент полиции, что было близко ему в связи с юридическим образованием, и оказался там последним великим реформатором.

Именно Белецкому принадлежит честь организации прослушки телефонных разговоров. Вскрытием писем русская полиция занималась еще с XVIII века, ни в чем не отставая от своих зарубежных коллег. Она читала переписку послов, заговорщиков, шпионов. Именно перехват одного из писем, посланных по обычной почте, позволил раскрыть заговор с целью убийства Александра III, в котором участвовал старший брат Ленина. Но до мысли подслушивать телефонные разговоры дошел именно Степан Петрович Белецкий – отец отечественной прослушки.

В новом начальнике он видел всего лишь импозантного недоумка, волею случая из адъютантов ставшего замминистра. К тому же еще и опасного по причине полного полицейского непрофессионализма. Однако Джунковский был не полный дурак. Усмотрев в Белецком возможного кандидата на свою должность, он добился его увольнения с должности директора департамента, а методы, которыми тот добывал информацию в революционной среде, объявил аморальными.

Следующей жертвой Джунковского стал депутат Госдумы Малиновский – ценнейший информатор Белецкого. "Он числился личным сотрудником директора Департамента полиции Белецкого под именем "Икс", – вспоминал Джунковский. – Так шло время, пока директором Департамента полиции был Белецкий; когда же мне удалось с ним расстаться и заменить его безукоризненным и кристальной чистоты человеком – В. А. Брюн де Сент-Ипполитом, то тайна департамента открылась мне».

Джунковский потребовал от Малиновского оставить пост депутата Думы. Под угрозой немыслимого разоблачения со стороны своего же начальства секретный агент-большевик уехал в эмиграцию. Все это кажется фантастикой. Но это было!

Владимир Джунковский в окружении подчиненных. Фото: блог Олеся Бузины

Между тем главный принцип, которым должен был руководствоваться жандармский офицер в работе со своими осведомителями, был сформулирован одним из коллег Джунковского и Белецкого – генералом Александром Спиридовичем – почти поэтически, что, впрочем, неудивительно, если учесть, что по женской линии Спиридович был потомком баснописца Крылова: "Вы, господа, должны смотреть на сотрудника как на любимую женщину, с которой вы находитесь в нелегальной связи. Берегите ее, как зеницу ока. Один неосторожный шаг, и вы ее опозорите. Помните это, относитесь к этим людям так, как я вам советую, и они поймут вас, доверятся вам и будут работать с вами честно и самоотверженно… Никогда и никому не называйте имени вашего сотрудника, даже вашему начальству. Сами забудьте его настоящую фамилию и помните только по псевдониму".

Спиридович же как настоящий кадровый жандарм с большим опытом предупреждал молодых офицеров тайной полиции о психологической ломке, которая непременно случается почти у каждого осведомителя: "Помните, что в работе сотрудника, как ни был он вам предан и как бы он честно ни работал, всегда, рано или поздно, наступает момент психологического перелома. Не прозевайте этого момента. Это момент, когда вы должны расстаться с вашим сотрудником. Он больше не может работать. Ему тяжело. Отпустите его. Расставайтесь с ним. Выведите его осторожно из революционного круга, устройте его на легальное место, исхлопочите ему пенсию, сделайте все, что в силах человеческих, чтобы отблагодарить его и распрощаться с ним по-хорошему. Помните, что перестав работать в революционной среде, сделавшись мирным членом общества, он будет и дальше полезен для государства, хотя и не сотрудником; будет полезен уже в новом положении. Вы лишитесь сотрудника, но вы приобретете в обществе друга для правительства, полезного человека для государства".

Московский губернатор генерал-майор Владимир Джунковский

Ни в коем случае не нужно путать секретных сотрудников, о которых с таким воодушевлением говорил Спиридович, с обычными анонимщиками или добровольными стукачами, доносящими на коллег начальству. Высказывание жандармского генерала принадлежит к эпохе, когда имперская власть и революция вели борьбу не на жизнь, а на смерть. Каждый осведомитель в прямом, а не в переносном смысле рисковал своей головой в случае разоблачения.

Тот же Малиновский после революции в 1918 году был расстрелян победившими большевиками, узнавшими о его работе на полицию. А Спиридович – не просто красноречивый теоретик жандармского ремесла, а боевой начальник Киевского жандармского управления. Его карьера взлетела вверх после того, как в 1903 году он получил ранение при захвате опаснейшего эсеровского террориста Гершуни.

Всего этого Джунковский, никогда не занимавшийся оперативной работой и не завербовавший в жизни ни одного агента, просто не мог понять. Возглавляя Корпус жандармов из 12 700 человек, чьими обязанностями было "обнаружение и исследование государственных преступлений", он не знал даже азов своей службы. Его назначение было одной из крупнейших кадровых ошибок императора Николая II. Но ни царь, ни новоиспеченный жандарм об этом даже не догадывались.

Владимир Федорович Джунковский 
на костюмированном балу в Зимнем 
дворце в феврале 1903 года. 

Следующий шаг Джунковского в качестве главы жандармского ведомства был не менее поразительным. Российские революционеры подыскивали кадры для своих рядов среди гимназистов и студентов. Они считали, что учащаяся молодежь является наиболее подходящей средой для распространения марксистских идей – горючим элементом будущей революции. Естественно, полиция следила за студентами. Секретные осведомители вербовались из их же среды.

Но Джунковский, одевший жандармскую форму с серебряными погонами с целью, как он говорил, "поднять престиж этого мундира" и "постараться искоренить все то, что вызывало недоброжелательное к нему отношение", был жандармом только по форме, а не по существу. Он распорядился запретить вербовать осведомителей из числа учащихся, дабы "не развращать юношество". Теперь полиция ничего не знала о революционной деятельности среди молодежи, но любви к жандармам у либеральной общественности все равно не прибавилось.

Однако расплата за такое легкомыслие уже поджидала Джунковского за следующим поворотом бюрократического коридора.

Генерал-майор Джунковский, возглавив Корпус жандармов, потребовал у подчиненных осушать слезы несчастных.

Итак, накануне Первой мировой войны во главе жандармского корпуса, по странному стечению обстоятельств, оказался порядочный и благородный человек – Владимир Федорович Джунковский. Более того! Подозреваю, что это был самый порядочный человек в России, если не считать самого Государя императора. Он, несомненно, вел себя куда приличнее и революционеров, и реакционеров, чем раздражал и тех, и других.

Во-первых, Владимир Федорович был абсолютно доволен своим местом службы и не искал ничего лучше. Такова уж была его природа. Будучи многолетним адъютантом губернатора Москвы, великого князя Сергея Александровича, он не брал взяток, не искал чинов, не просил повышения. Другие к 40 годам успели стать полковыми командирами, а этот до 40 лет проходил в капитанах и не сумел даже выгодно жениться. Не убили бы террористы патрона Владимира Федоровича, он адъютантствовал бы до самой отставки! Ей Богу!

Ильинское. Великий князь Сергей Александрович и великая княгиня Елизавета Федоровна в окружении лиц свиты: справа В.С. Гадон (стоит), В.Ф. Джунковский (сидит), граф Ф.Ф. Сумароков-Эльстон; слева от великого князя – княгиня З.Н. Юсупова. Фото: Ricolor.

Назначенный Николаем II губернатором вместо убитого Джунковский тоже не пустился во все тяжкие. Он боролся с пожарами, привозил крестьянам в отдаленные деревни лично яйца во время Пасхи, устроил мемориал в Бородино в честь 100-летия знаменитого сражения с Наполеоном, и не просто устроил, а еще и купил у местных крестьян землю под этот мемориал. Не за казенные деньги, а за свои! До сих пор музей Бородинской битвы существует благодаря именно энтузиазму Джунковского – потомку простого украинского попа с Полтавщины, чьи предки выслужили российское дворянство и умудрились пробиться в элиту империи."

Станция Бородино, 25 августа 1912 года (по старому стилю). Царская семья и свита. Крайний справа – московский губернатор Владимир Джунковский.

"Николай II искал преданных и честных людей. На Джунковского не было абсолютно никакого компромата." 

Слух, распространившийся по Москве, как только Джунковский возглавил жандармское ведомство, гласил: "новый главный жандарм набил морду Распутину. 

В романе Пикуля "Нечистая сила" эта сплетня, гулявшая по столице, материализовалась так: "Все документы о скандале сконцентрировались в сейфе шефа жандармов Джунковского; с докладом к царю он пришел в приемную императора, где случайно напоролся на Распутина.

– А-а, ты здесь… Тебя-то мне и надобно!

Распутин. Не все относились к нему так брезгливо,
как Джунковский. Фото: блог Олеся Бузины

Нервный генерал по всем правилам бокса нанес острый хук в подвздошину. Распутин от боли открыл рот, но… безмолвствовал. Свинг в челюсть склонил его голову на левое плечо. Джунковский прямым снизу поправил ее – и она повисла на правом плече. Последовал заключительный апперкот – Распутин мешком осел на пол…"

Историк Александр Михайлов пишет: "Но еще большее потрясение Джунковский испытал, когда вдруг неожиданно он узнал, что сотрудники департамента полиции осуществляют вербовку учащейся молодежи. Логика в этом была, хотя принцип подбора источников был, безусловно, порочен. Вспомним, что сам Сергей Васильевич Зубатов первые уроки революционного обучения получил в ШЕСТОМ классе гимназии. И часто учителями были сами... учителя. Многие революционеры прямо со школьной скамьи шли в иные "университеты", взяв в руки оружие, убивали и грабили в интересах своей партийной секты. Именно в гимназиях формировалась система взглядов, приводящая многих на каторгу и эшафот."

Такое взаимодействие полиции с армией показалось Джунковскому сомнительным. Он заслушал директора департамента и узнал, что такая практика существует уже несколько лет. Более того, Джунковский усмотрел в этом стремление некоторых чинов охранки накапливать компрометирующий материал на командиров воинских подразделений и частей. А потому, не задумываясь о последствиях, отправил циркуляр, суть которого сводилась к одному: с его точки зрения, пользоваться чинам Корпуса жандармов секретными сотрудниками из числа нижних чинов войсковых частей он считает недопустимым, и, по его мнению, такого рода приемы приводят к развращению войск и расшатыванию дисциплины. 

Впрочем, это не было исключением из правил, это было правило. Военный министр Сухомлинов согласовал вопрос с руководством Корпуса жандармов, суть которого сводилась к тому, что военные позволяли приобретать источники из числа нижних чинов или унтер-офицеров для изучения настроений и обстановки в воинских частях. Вместе с тем, такая практика приводила, по мнению Джунковского, к тому, что зачастую офицеры Корпуса жандармов провоцировали ситуацию на беспорядки.

Шеф Отдельного корпуса жандармов с отделом. Фото Pokazuha.

Вот как пишет об этом Джунковский: "Бывали случаи, что в части все было тихо и спокойно, настроение хорошее, между тем жандармскому офицеру очень хотелось сделать карьеру, и для этого он начинал что-либо выдумывать, начинал угрожать своему сотруднику, что лишит его содержания, если он не будет давать ему сведения. Для этого было достаточно, чтобы сотрудник, не имевший нравственных устоев, начинал сообщать сведения заведомо ложные, на основании коих производились обыски и даже аресты. 

Потом, конечно, из этого ничего не выходило, но группа недовольных все же возрастала, офицер как будто и проявлял деятельность. Другой офицер, не получая сведений, прибегал к другому способу: он давал сотруднику пучок прокламаций, чтобы тот раздал у себя в роте и затем сообщил бы фамилии тех нижних чинов, которые набросятся на эти прокламации, проявят к ним сочувствие, другими словами – провокация в полном смысле, и в части, где было все спокойно, начинались волнения".

Владимир Федорович Джунковский с племяницей 
О.Д. Гершельман в последние годы жизни. 
Фотография хранится у Ольги Валентиновны Савченко, 
правнучки О.Д. Гершельман, сестры Владимира Джунковского. 
Фото: Анадун

"Джунковский принимает решение: немедленно упразднить агентуру в войсках. Это удается не сразу, потому что его предшественники, в частности — генерал Курлов, военное высшее начальство было убеждено в необходимости использования такой агентуры. Джунковский же никак примириться с этим не мог и продолжал действовать энергичным образом. 

В качестве союзника он призывает великого князя Николая Николаевича, бывшего тогда главнокомандующим войсками гвардии и Петербургского военного округа. Великий князь с ним согласился, он сказал, что у него в душе всегда оставался омерзительный осадок, когда он соприкасался с этой стороной дела в войсках, но так как ему доказывали необходимость агентуры, он и дал согласие на это. Идеализм поставил армию на грань катастрофы.

Что ж, через несколько лет последователю Джунковского пришлось пожинать плоды столь идеалистического подхода к работе в войсках. Лишившись агентуры, Корпус жандармов не мог контролировать ситуацию в воинских подразделениях, в которые как к себе домой пришли представители различного рода оппозиционных партий, движений и развернули политическую агитацию."¹¹
 
В Первую Мировую Владимир Федорович командовал бригадой, затем 15-й Сибирской стрелковой дивизией на Западном фронте и 3-м Сибирским армейским корпусом в 1917-м году. 

Обложка дела Московской 
губернской тюрьмы и заключенного 
Владимира Федоровича Джунковского. 
Фото: Rusarhives.

Александр Михайлов: "Карающая рука революции нашла его в ставке Верховного главнокомандующего. Он заключен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Помощь пришла с неожиданной стороны. Доверие солдатских масс вернуло ему свободу. 17 декабря он уволен из армии с мундиром и пенсией.
Вскоре он было снова арестован. На открытом процессе, который вел чекист Петерс, за него грудью встали крестьяне.

В 1918 году он консультирует Дзержинского в вопросах организации ВЧК, а год спустя его помещают в концлагерь, как бывшего царского сановника. После освобождения он лишается гражданских прав. ОГПУ снова прибегает к помощи Джунковского при создании паспортной системы и системы виз.

И вот финал: в 1938 году Джунковский становится "врагом народа". Виновным он себя не признал. Но на основании бредовых показаний двух дворников Абдулы Хасянова и Сергея Жогова приговорен к расстрелу."¹¹

  

В феврале 1938 года генерал Джунковский, которому шел 73-й год, был расстрелян в Бутово под Москвой, став одним из тех миллионов, имена которых все еще выуживают из забытия на поверхность, не давая исчезнуть из нашей памяти навсегда, те, кто еще помнит, с какими целями изначально создавалось общество "Мемориал", ныне, увы, порядком мутировавшее в результате инъекций Запада. 

Портрет Владимира Джунковского, очевидно написанный с фотографии, сделанной в таганской тюрьме в 1920 году. Портрет хранится у Ольги Валентиновны Савченко, правнучки О.Ф. Гершельман, сестры Владимира Джунковского. Фото Anadun.

Хотя, глядя на сегодняшний мир, на Россию и оставшиеся от Союза осколки помельче, на нынешние небольшие тиражи книг о погибших и о происходившем в те, не такие уж далекие от нынешних сталинские времена, понимаешь, что мы почему-то не хотим помнить свое прошлое, своих мертвых. Никому не нужны… 

Худo-бедно переиздаются книги Александра Солженицына, но, как заметила Наталья Дмитриевна Солженицына на недавней книжной ярмарке "Book-Expo Америка 2012", в основном это не "Архипелаг ГУЛАГ", а "В круге первом", "Раковый корпус" и "Красное колесо"¹².

Александр Солженицын и его жена Наталья Светлова (Солженицына) в Нью-Йорке, 1975. Фото: Виктор Васенин/РГ

Александр Солженицын – личность известная и неоднозначная, а вот как с переизданиями книг, о которых большинство из нас вряд ли слышало, как и об их авторах? Если что и издается, то мизерными тиражами – в две-три тысячи экземпляров – это на весь-то сегодняшний русскоязычный мир. Как давно издавались или переиздавались "Крутой маршрут" Евгении Гинзбург, "Колымские рассказы" Варлама Шаламова, "Незабываемое" Анны Лариной, "Непридуманное" Льва Разгона, "Это не должно повториться" Сурена Газаряна, "Катастрофа и второе рождение" Евгения Гнедина, "Дело моего отца" Камила Икрамова, книги Антона Антонова-Овсеенко, Ефросиньи Керсновской, Льва Копелева, Михаила Байтальского, Михаила Якубовича, Ирины Каховской, Роя Медведева? Спрос рождает предложение. Что ж, спроса нет. Никому не интересно.

Конвейер ГУЛАГа проредил страну так основательно и так недавно, выкосив всё лучшее, что, казалось бы, забыть это невозможно. И уж никак нельзя забыть всего лишь через пару поколений. А на самом деле вот так: почти никому погибшие не нужны. И кто сейчас помнит об этих миллионах, кроме горстки историков да "Мемориала"?

"Сколько советских граждан погибло в годы террора – вопрос, до сих пор дискутируемый даже в среде специалистов и даже после открытия (правда, неполного) бывших секретных архивов. Оценки колеблются (без учета 26.5 миллионов погибших в ходе войны) от 12 до 20 миллионов человек за период сталинского правления с 1929-го по 1953-й. ...  

Общая численность узников ГУЛАГа… в сталинскую эпоху также неизвестна. Используемые некоторыми специалистами цифры 12-14 миллионов могут быть ниже реальных значений. … 

Столь чудовищные цифры численности жертв трудно осознать…"¹³

Фото: Jacques Langevin

Наступает забвение. То, что неизбежно грозит всему и всем. Умер Лев Разгон, один из последних, кто помнил бывшего губернатора Москвы Джунковского. Точно также умрут в свое время и те из нас, кто знал самого Льва Разгона, Андрея Сахарова, Елену Боннер, и вместе с нами умрет наша часть памяти о них. Что ж, как озаглавлен один из "Колымских рассказов" Варлама Шаламова – "Все умерли..."¹⁴. 

Генерал же Владимир Федорович Джунковский был двоюродным деда лаурета Сталинской премии Георгия Джунковского, UA1AB. 
 

Вся наша жизнь пронизана подобными хитросплетениями и связями, нужно только вглядеться попристальнее. А обоих Джунковских уже давно нет среди нас... Осталась только память. Пока ещё осталась.

Яков Лаповок, UA1FA, в своей книге "50 лет в эфире" вспоминал: "Николая Джунковского – папу Георгия, лично Берия арестовал в Тбилиси в 20-е годы по надуманному обвинению, мама с горя попала в больницу, и Георгий оказался в Тбилиси беспризорником. Был в воровской шайке. 

Когда мама поправилась, чтобы вырвать его из криминальной среды, они уехали в Ленинград. Здесь Георгий закончил школу и поступил в ЛЭИС. Работал на их коллективной радиостанции. Но до окончания института его забрали в армию и он был участником финской, а потом Отечественной войны. 

После войны остался служить на ракетно-артиллерийском полигоне на Ржевке (под Ленинградом). Здесь создал прибор для записи диаграммы давления газа в пушке во время выстрела, за что получил в 1949 году Сталинскую премию.

Георгий Джунковский, UA1AB, до войны. Этот снимок из архива Владимира Волкова, U1FX, был передан Якову Лаповку в 2000 году. QSL из архива Ami, 4X4DK.

Его хотели принять в партию, но он отказался, заявив: "В комсомол меня не приняли из-за происхождения (он написал в анкете "из дворян"), и я обиделся." Он был единственным беспартийным офицером на полигоне.

Георгий Николаевич был очень остроумным человеком, не лез за словом в карман. Вот пример этому: мы сидим, выпиваем и беседуем. По какой-то причине коснулись наших национальностей; Георгий Николаевич (мама-грузинка) говорит: "Грузины – прекрасные люди!" Я: "Достаточно вспомнить Иосифа Виссарионовича Сталина... " Он посмотрел на меня укоризненно и сказал: "А Карл Маркс нам мало насрал?""

Георгий Джунковский, UA1AB.
Портрет кисти Константина, UA1GF.
Фото из архива Валентина RX1AG.

Художник Константин Попов, UA1GF, в 1970-х годах написал портрет Георгия Николаевича Джунковского. В конце 1980-х Константин, UA1GF, подарил эту картину Якову Лаповку, UA1FA, а тот, в свою очередь, передал ее в Ассоциацию Любителей Радиосвязи Санкт-Петербурга (АЛРС), после того как клуб и QSL-бюро переехали на нынешнее место на Петроградскую сторону, где картина и находится в настоящее время.

В 1959-м году Константин, UA1GF, был награжден вторым призом 16-й Всесоюзной радиовыставки за коротковолновый приемник на все любительские диапазоны с линейным детектором для приема SSB.

Валентин, RX1AG: "Хорошо помню Костю, UA1GF. Отличный крепкий мужик.Никогда не подумал бы, что он рано уйдет из жизни. Хороший радиоконструктор. Он часто вел лекционные занятия в КВ секции ЛСКВ. 

Помню примечательную лекцию, где он рассказывал о своем новом самодельном трансивере, в котором был применен синтезатор частоты его собственной разработки на м/с моп структуры К561. Отличительной особенностью этой конструкции была ручка настройка частоты без применения валкодера. Сама ручка настройки имелась, но работала она не по прокрутке бесконечно вокруг оси. Все было просто: если указательная стрелка на ручке стоит на 12 часов, перестройки частоты нет. Если ручку чуть сдвинуть по часовой стрелке вправо, то частота начинает повышаться, и, соответственно, если влево – понижаться. Если сдвигать еще правее от нейтрального положения, то скорость изменения частоты увеличивается. Это режим быстрой перестройки. Вот такая интересная штука."

Константин Багров, UD6CC (сейчас UA3DUA), и Константин Попов, UA1GF (silent key), в 1979 году на 2-й Всесоюзной конференции в Кутаиси. Фото Валентина, UA9WS. Из архива Марата, RA9WJV.

И вот что печально: на просторах Интернета и в архивах друзей и знакомых почти не осталось фотографий Константина, UA1GF, ровно как и в памяти – даты его ухода. Только лишь на паре фотографий, сделанных Валентином, UA9WS, в 1979 году во время конференции в Кутаиси, встретился Константин, UA1GF.

Глядя на пересечения людей, судеб и времен, нужно вспомнить Нину Берберову, замечательно написавшую в своей книге "Курсив мой", бывшей в 1969-м году самой читаемой книгой во Франции, об ощущении связи времен: 

"К этому времени (1929) относится … первое мое ощущение связи времен. 

Много раз ... мне приходилось говорить с М.А. Алдановым на эту тему. Его всегда волновала эта идея, и он возвращался к ней в разговорах. 

Конкретно это выражалось в том, что он в юности видел императрицу Евгению в Париже, глубокую старуху, которая в юности, в свою очередь, видела деятелей французской революции (1789-1794). 

Владислав Ходасевич 
и Нина Берберова. 
 У А.М. Горького на вилле 
в Сорренто, Италия, 1922. 
Фото: Wikipedia.

Мне суждено было в детстве знать урожденную Пыпину и дочь декабриста, дружить с русским англичанином, бывшим уланом, лично не раз видевшим Николая Первого. И это впечатление связи с пушкинской Россией производило на меня в те годы громадное впечатление. 

Что-то новое открывалось мне о времени, оно делалось чем-то конкретным и начинало походить на пространство. Этот бывший улан … знал Николая Первого, а Николай знал Екатерину, а Екатерина, конечно, знала кого-то, кто хорошо помнил день закладки первой сваи Петербурга-городка. 

Это вызывало во мне трепет, вызывает и сейчас. Так, кто-то через пятьдесят лет вспомнит, что видел меня – человека, знавшего участника войны с турками 1855 года!"

Такая вот связь всего и всех друг с другом, сквозь времена и пространство, – стоит только вглядеться попристальнее в прошлое и настоящее идущих с тобою рядом по жизни людей.

Армен Джигарханян говорил: "Мы – люди – плохо знаем друг друга и не хотим знать. Даже поставленные в определенные жизненные обстоятельства – одна судьба, скажем, соединяется с другой – люди не продолжительны в своем желании больше узнавать друг о друге: отметились, прошлись, что-то сделали...".¹⁴

А Мишель Монтень цитировал Пифагора: "Наша жизнь напоминает собой толпу на Олимпийских играх. Один упражняет там свое тело, чтобы завоевать себе славу в поединках, другие тащат туда для продажи товары, чтобы извлечь из этого прибыль. Но есть и такие, и они не из последних, которые не ищут здесь никакой выгоды: они хотят лишь увидеть, каким образом и зачем делается то-то и то-то, они хотят быть попросту зрителями, наблюдающими жизни других, чтобы логичнее судить о ней и разумно строить свою." ¹⁶ 

С годами всё реже вертишь головой. Во-первых, ты и так знаешь, где что лежит, а, во-вторых, к чему вертеть головой, когда ты и так всё уже видел.

   Сто тысяч сигарет тому назад
   таинственно мерцал вечерний сад;
   a нынче ничего нам не секрет
   под пеплом отгоревших сигарет.¹⁷

Валерий Сорокин, UX8IR (ex UB5IPH); Сергей Поспелов, UR8IN (ex UB5INY); Александр Кузнецов, UY5EG (silent key 02.10.2007); Виталий Мельничук, UT3IW (ex UB5ILU). Отчетно-выборная конференция Лиги Радиолюбителей Украины (ЛРУ) в Пуще-Водице, декабрь 2006. Фото из архива Сергея, UR8IN.

С годами становишься разборчивее в людях: опыта прибавилось, шушера неизбежно проявила себя и отсеялась, сбившись в стайки себе подобных, остальные тоже прошли через самоотсев, рассортировавшись на пустую породу и алмазы, дав тебе возможность общаться только с теми, кто тебе конгруэнтен, с кем ты резонируешь на одной частоте.

Как писал Андрэ Моруа, можно узнать, что представляет из себя человек, взглянув на книги, которые он читает (а часто бывает и одной достаточно), или на его друзей¹⁸.

Те, обычно немногочисленные друзья и родные, которые остались рядом с тобой и были рядом достаточно долго, чтобы стать частью твоей жизни, частью тебя, как и ты – частью их, увы, тоже не навсегда. "Жизнь – зал разлук."¹⁹

Харьков, 2004. Радиолюбительский фестиваль. Вячеслав, UY7LK (silent key 26.02.2013); 
Александр, UY5EG (silent key 02.10.2007); Мирослав, UT7WZ (ex UB5WCX). Фото Сергея, R6YY.

А большая часть сегодняшней молодежи, увы (или к счастью?), живет другим. Они родились и выросли в мире, который для нас как бы не настоящий, этакий мир понарошку – ведь мы видели то, что было до сегодня и как именно это теперешнее сегодня случайно образовалось. Но вряд ли мы увидим то, что увидят молодые, впереди, через года. Мы не догребем. И мне почему-то кажется, что так оно и к лучшему. 

Вот так и живут поколения – как совершенно разные подвиды Homo sapiens.

Из QSL Владимира, US0YA

Что для молодого поколения значат имена "Джунковский", "Лаповок", "UW3DI", "Кит", "Катран"? В большинстве своем – ничего. Просто непонятные слова. 

Это не плохо и не хорошо, это просто жизнь течет, все меняется, и не нужно на это сетовать. "Времена не выбирают, в них живут и умирают."²⁰ Ничто не вечно и никто не вечен, и все неизбежно уходит в прошлое.

"Однако прошлое, как бы оно ни отдалялось, живет ведь в нас, ибо оно и есть наш злополучный опыт, который и придает нам сознание нашего исключительного значения и ощущение нашего удивительного ничтожества и делает нас людьми. И это прошлое обожает иногда являться к нам в различных обличиях, чтобы напомнить о себе легким прикосновением и помешать нам окончательно свихнуться от нынешних удач и от нынешних страданий."²¹

Мелитополь. Сергей, US3QQ; Павел, UY5YY; Алексей, UR8QM. Фото из архива Владимира, US5QLJ.

"У каждого человека есть свои тайные, чудесные воспоминания – детства, или молодости, или даже зрелости, какие-то особенно драгоценные клочья прошлого." – писала Нина Берберова в дневнике в декабре 1940-го года, находясь в оккупированной немцами Франции, – "Какой-то летний день, берег моря, чьи-то слова, или чье-то молчание, или разговор. Мы знаем, что от этого воспоминания в реальной жизни не осталось ничего: молодые и старые его участники либо умерли, либо неузнаваемо изменились, самый дом сгорел, сад вырублен, местность трижды поменяла название, может быть, на том месте разросся дремучий лес или, наоборот, – сделали новое море. Мы с этим своим воспоминанием совершенно одни на свете, с ним наедине (точно сон, когда ты тоже со сном наедине), мы с ним с глазу на глаз.

"И когда мы умираем, то эти прелестные, тонкие, тайные, только в нас существующие видения тоже умирают. Их никто никогда не восстановит. Каждый человек есть сосуд, в котором живут эти мгновенья. Аквариум, в котором они плавают." 

В декабре 1999-го, будучи всего в 50-летнем возрасте, ушел от нас Чарльз "Чод" Гаррис, VP2ML (WB2CHO): сдало сердце. Как же мы в советское и ранее пост-советское время ожидали каждый выпуск The DX Bulletin…

Калифорния, 1991. Слева направо: Роман, 3W3RR; Чод, VP2ML/WB2CHO; Юрий Браженко, президент Moscow Boston International.

Чод вел DX раздел в журнале CQ Amateur Radio и был основателем и издателем журнала The DX Magazine. 

Давным давно в Калифорнии он рассказывал мне о VP2M, и позже я попал-таки на Монтсеррат, уже после извержения известного тамошнего вулкана, залившего лавой столицу Plymouth, включая и дома друзей Чода, вовремя улетевших от извержения в Англию. 

Монтсеррат VP2M, 1995. Последствия извержения вулкана Суфриер-Хиллс. Фото: Poezdkin.

Вычеркнул я тогда их VP2M адреса из записной книжки. А напротив VP2ML в этой книжке теперь написано "SK".

Отчетно-выборная конференция Лиги Радиолюбителей Украины (ЛРУ) в Пуще-Водице, декабрь 2006. Александр Кузнецов, UY5EG  (silentk key 02.10.2007), и Сергей Ребров, UT5UDX (ex M0SDX, TA2ZF). Сергей – бывший игрок "Динамо" (Киев) и других российских и английских футбольных клубов, ныне – один из тренеров киевского "Динамо". Фото Сергея, UR8IN.

Старенькая потрепанная жизнью записная книжка, копию которой прислали на днях. Рядом с Чодом в ней записан Александр Кузнецов, UY5EG, ушедший несколько лет тому – в октябре 2007-го, за ним записан телефон Павла Гузенко, UY5YY, которого не стало совсем недавно –  в январе 2012-го, следом – связные координаты Альфреда Баркова, UT5AB, ключ которого замолчал в январе 2004-го...

Странное какое-то чувство: как это может быть – 160-метровый диапазон по-прежнему существует, но без UT5AB... Как же так?

Альфред Барков, UT5AB (silent key 04.01.2004)

Над камином стучат
ходики...
Где упали
        друзья
холмики.
Навсегда заросли
травами.
До сих пор их дома
в трауре...

А другие
пошли в физики.
Мне о них разузнать –
фигушки!
Мне у них про дела
выпытать –
все равно
что секрет
выболтать...
А иные нашли
жилочку,
может,
даже и впрямь –
жирную.
Полюбили столы
крупные.
Полюбили слова
круглые...
Им
грешно до меня снизиться,
И застыл телефон
в книжице.
Как рыбешка
в углу невода.
Номер есть,
а звонить –
некуда...

Похудела моя
книжечка.
Там,
где раньше канат, –
ниточка.
Там, где раньше
моря,–
озеро.
А заместо весны –
осени.²²

_________

<< 2       < 3 >       Дальше? >>
_________

Часть 1: Другие берега
Часть 2: "Так будем судьбе благодарны"
Часть 3: Времена не выбирают
Часть 4: За дружбу не в службу
Часть 5: Контора пишет
Часть 6: Сон в летнюю ночь
Часть 7: Герой того времени
Часть 8: Круги на воде

_________

Благодарю за помощь с материалами и информацией для этой части "Жизни и Смерти" Ami, 4X4DK; Александра, R1NA; Сергея, R6YY; Валентина, RX1AG; Владимира, UA1CK (DJ9BK); Якова, UA1FA; Владимира, UA6JD; Игоря, UR5LCV; Cергея, UR8IN; Владимира, US0YA; Владимира, US5QLJ; Владимира, UZ1RR, и Сергея, YL2MU.

_________

Примечания:

¹ Sic finit occulte sic multos decipit aetas
  Sic venit ad finem quidquid in orbe manet
  Heu heu praeteritum non est revocabile tempus
  Heu propius tacito mors venit ipsa pede.
  (надпись взята Александром Блоком эпиграфом к его "Итальянским стихам" (1909))
² Орсон Скотт Кард "Тысяча смертей"

³ Игорь Губерман
⁴ Игорь Губерман "Гарики из Атлантиды"

⁵ Игорь Губерман

⁶ Александр Терехов "Каменный мост"
⁷ Игорь Губерман 

⁸ Стихотворение Перси Биши Шелли "Озимандия" в переводе К. Бальмонта 
⁹ Транскрипт учредительной конференции "Мемориала" >> 
   Постановление Политбюро ЦК КПСС об обществе "Мемориал" >> 
   Резолюции учредительной конференции общества "Мемориал" >> 
   "20 лет обществу "Мемориал"" >> 
¹⁰ Олесь Бузина "Потомок гетмана Полуботка – главный жандарм России"
¹¹ Александр Михайлов "Человек в голубом"

¹² Из интервью, взятого Александром Сиротиным ("Русская Рекла­ма" 15-21.06.12)

¹³ Стивен Коэн "Жизнь после ГУЛАГа. Возвращениесталинских жертв"

¹⁴ На Петровке в 2004-м был открыт государственный музей исто­рии ГУЛАГа: www.gmig.ru

¹⁵ Интервью Льва Сирли с Арменом Джигарханяном (Наш Дом – Аме­рика, 11.06.12) 

¹⁶ Мишель Монтень "Опыты"

¹⁷ Игорь Губерман 

¹⁸ Хотя бывают и исключения, как, например, с Иудой, у которого были совершенно безупречные друзья.

¹⁹ Виктор Соснора "Памяти…"

²⁰ Песня на слова А. Кушнира в исполнении Сергея Никитина
²¹ Булат Окуджава "Путешествие дилетантов"
²² Роберт Рождественский, «Над камином стучат...», 1965-1968

Ссылки: 

Фильм "Жандарм"

"Охранка: воспоминания руководителей политического сыска"

Сборник " XIV Елизаветинские чтения" (2012) >>